Русский Медведь -2 - Страница 15

— Да, милорд. Огромный полуостров в несколько раз больше нашего графства. Там имеются и горы, и степь, и холмы. Есть, где развернуться. Да и теплее там. Рядом море. Торговый путь, который, впрочем, пока в запустении из‑за османов.

— А сколько жителей на той земле? — Спросил кто‑то из зала.

— Да, верно. Много ли?

— Очень мало. Несколько лет назад прошла тяжелая война, после которой на всем полуострове хорошо, если сто тысяч наберешь. И не только мужчин, но и всех, включая детей, женщин и стариков. Большая часть из них находится в пяти городах: Перекоп, Керчь, Феодосия, Симферополь и Севастополь. Столицей края стоит Севастополь, что строится царем с огромной энергией, как главная база флота в тех краях. Там и живет большая часть населения.

— Селян что, совсем нет?

— Мало очень. После разгрома Крымского ханства и победы над Османской Империей, Петр смог освободить обширные земли между реками Днепр и Волга, которые ранее находились под постоянной угрозой набега, грабежа и разорения. Там столько земли, что вся Шотландия несколько раз уместится. А брать жителей неоткуда. Конечно, активное переселение из более северных земель началось, — продолжал глава делегации, водя указкой по карте России, специально развернутой на импровизированном стенде. — Но на все это нужны годы. Десятки лет. Там ведь совсем пусто.

— И сколько он предлагает земли? — Поинтересовался мормэр, продолжавший, впрочем, больше рассматривать портрет герцогини, чем карты России. Очень уж она необычно выглядела. Ее одежда совершенно не походила ни на что из известных ему вещей. С одной стороны, скромная, без вычурности. С другой, позволяла оценить все изгибы ее тела, которое само по себе вызывало массу вопросов. Совершенно не так он себе представлял красивых женщин. Очень уж упругой она казалась… переполняемой энергией, здоровьем и жизнью, но без привычных крепких форм.

— Обычному крестьянину Ее милость обещает по пятьдесят гектаров на семью. Это примерно сто двадцать три акра.

— Простому селянину?! — Переспросил пораженный мормэр. Остальные же молча пытались переварить эту совершенно немыслимую цифру.

— Да, милорд, — кивнул глава делегации. — Впрочем, она готова принять и ремесленников. О дворянах речь будет идти особо. Каждому будет предложено что‑то свое.

— Отчего так? — Поинтересовался старый мужчина с суровым лицом.

— В Российском царстве последние годы очень непростое положение у дворян. Во всех хитросплетениях я не разобрался, но главное понял — Питер ценит, прежде всего, людей головастых и рукастых. И не скупится им на награды и титулы. Высокородное происхождение для него мало значит само по себе. Поэтому, каждому, кто пожелает получить в России дворянство нужно постараться.

— Что такого выдающегося умеет Ее милость, что царь так к ней благоволит? — С явным намеком на пошлость, поинтересовался мормэр.

— Она очень умна, — ответил вместо главы шотландской делегации гость из России. — Личный и самый доверенный помощник Государя. Он доверяет ей деньги.

— И детей?

— И детей.

— Так почему же тогда не женится?

— Не имеет возможности, — пожал плечами гость из России. — Царь не принадлежит себе и свои чувства никогда не ставит выше дела, которые требуют политически выгодных браков. Хотя любит он Анну безмерно, и она отвечает ему тем же.

— Какие будут условия получения наделов?

— Принятие подданства с присягой лично царю и обязательное изучение русского языка.

— А вера?

— Питеру она без разницы, если вы не начнете активно в нее обращать соседей, и она не будет направлена на разрушение или нанесения иного вреда России.

— Ты серьезно? — Удивленно переспросил все тот же престарелый мужчина с серьезным лицом.

— Более чем, — кивнул глава делегации.

— А с чем будет связано принятие подданства?

— На каждые сто мальчиков, достигших шестнадцати лет, один должен будет идти добровольно служить в царский флот. Пожизненно. И он должен быть крепок телом и умен, а не тщедушен и глуп. Это единственное особое условие. Все остальное ничем не отличается от прочих подданных царя, которые не будут получать такие крупные наделы теплой земли.

— Все это, конечно, хорошо, — подвел итог мормэр, — но вряд ли нам интересно. Что нам даст этот переезд?

— Как я уже сказал — крупные наделы.

— Для простых крестьян. А что для нас? Неопределенные, туманные перспективы.

— Да, туманные, но перспективы. Здесь же разве они у нас есть? А вот вокруг Петра немало шотландцев. Он вообще к нам относится с определенным теплом. Через пролив начинается граница, где тлеет война. Жителям полуострова она никак не угрожает, но шанс выслужиться и получить его благоволение высок. В России есть много мест, где нужны храбрые воины. Кавказ, Сибирь, совсем далекие земли где‑то на краю земли.

— Предлагаешь все бросить и уехать туда? — Усмехнулся мормэр. — Ловить удачу за хвост?

— Не всем. Только молодым и горячим, которым хочется рискнуть и попытаться. Остальным же, кому и тут неплохо живется, нет смысла ехать. Это приведет к тому, что сила клана возрастет. Ведь именно родственные узы заставили Ее милость обратиться к нам, а не к кому‑либо из равнинных. Да и наше влияние на царя увеличится — его никто еще не уличил в неблагодарности.

— Не боишься, что мы станем первыми?

— Боюсь, но меня питает вера в то, что Питер не потеряет свой знаменитый здравый смысл.

— А вы что скажете? — Спросил мормэр, призадумавшихся самых уважаемых представителей клана. — Как ответим Ее милости?